«Сербия устала». Чем окончится полугодовой общегражданский протест в стране?

В Сербии уже пять с половиной месяцев продолжается широкая уличная кампания гражданского протеста. Десятки тысяч демонстрантов, ядро которых составляют студенты высших учебных заведений со всей страны, требуют перемен в системе политического и административного управления, которые победили бы коррупцию и безответственность в высших эшелонах власти. Поводом для массовых выступлений стала гибель 1 ноября 2024 года в крупном городе Нови-Сад 16 человек в результате строительного инцидента: на только что прошедшем дорогостоящую реконструкцию железнодорожном вокзале обрушился бетонный навес. Об этом рассказывает в своем материале Радио Свобода.

Протесты начались под лозунгами "Коррупция убивает", "Преступление, а не трагедия", "У вас руки в крови!" – власти пытались снять с себя ответственность за случившееся, указывая, в частности, на то, что катастрофы, подобные случившейся в Нови-Саде, нередки в мировой практике. До сих пор ни один министр или иной высокопоставленный чиновник не подвергся серьезному наказанию, правда, расследование трагедии не завершено. Первые недели протестная активность пульсировала на линии Белград – Нови-Сад (студенты даже организовали двухдневный пеший 80-километровый марш из одного города в другой), однако постепенно распространилась на многие провинциальные центры, от Ниша и Нови-Пазара на юге до Суботицы на крайнем севере страны.

На следующий день после трагедии: ремонтные и восстановительные работы на вокзале Нови-Сада. 2 ноября 2024 года

Президент Сербии Александр Вучич пусть с трудом, но сохраняет контроль над ситуацией, маневрируя и меняя разные тактики: попытки разогнать акции протеста натолкнулись на ярость общественности, попытки договориться с протестующими также не увенчались успехом. Ситуация постепенно обостряется: система высшего образования фактически парализована, студенты, которых поддерживает часть преподавателей, бойкотируют занятия; нередки случаи транспортной блокады. Несколько раз демонстрации сопровождались стычками гражданских активистов с полицейскими или сторонниками власти, молодыми парнями спортивного телосложения. В начале месяца окружение Вучича организовало в Белграде крупный "антимитинг": в центр города свезли бюджетников, однако масштаба, сопоставимого с протестными демонстрациями, эта акция не достигла и продлилась всего несколько часов. 16 апреля подконтрольный президенту парламент произвел перестановки в кабинете министров, во главу правительства назначили малоизвестного врача Джуро Мацута, который тут же решительно осудил "нарушителей спокойствия".

Вечерний протест в Кральеве, 16 апреля 2025 года

Разобщенная сербская оппозиция не смогла пока воспользоваться ситуацией: верные Вучичу политические силы надежно контролируют средства массовой информации и силовые структуры, власти активно ведут пропагандистскую кампанию, очерняя противников всеми возможными способами. Протестное движение устроено как горизонтальная структура (это характерно для Сербии) без единого центра организации, его направляют на местах десятки неформальных студенческих комитетов, в которые входят молодые люди разных политических взглядов, от "леваков" и евролибералов до ультранационалистов и консерваторов. Выдвинутые активистами лозунги не включают строго политических требований, скорее это запросы социального плана: привлечение к уголовной ответственности "новисадских преступников"; наказание полицейских и чиновников, виновных в незаконных арестах и избиениях демонстрантов; реформа правоохранительной и образовательной систем; решительная борьба с коррупцией; подотчетность власти гражданам.

Поскольку в центре протестов стоят молодые креативные люди, то демонстрации, начавшиеся как цепочка скорбных поминальных акций, теперь напоминают карнавальные шествия, вокруг которых быстро возникли своя иконография и система мемов (и это тоже не новинка для Сербии). Одним из ключевых понятий стало понятие "усталость" – усталость от действий безответственной, недемократичной, не зависящей от мнения граждан власти. Регистр массовых акций быстро меняется, отчасти поэтому шествия и митинги не утрачивают притягательности для их молодых участников: палаточные городки, минуты молчания, блокады перекрестков и автомагистралей, обидные и смешные кричалки в адрес президента, правительства, полицейских генералов, руководителей государственных средств массовой информации.

Мирьево - один из спальных районов Белграда - тоже устало от власти, которую многие граждане считают коррумпированной. 9 апреля 2024 года

Протест принял международный характер после того, как с активистами сербского движения за перемены, две недели добиравшимися в Страсбург на велосипедах, 16 апреля встретились руководители Совета Европы. Теперь в Брюссель направляется колонна супермарафонцев с очередным сербским воззванием к европейским политикам. Президент Сербии, традиционно строящий внешнюю политику на балансе отношений своей страны с Западом и Россией, оказался в затруднительном положении. Вучич не может не считаться с настроениями улицы и критикой из Брюсселя и других европейских столиц, но, с другой стороны, не может глухо молчать, когда из Москвы дают рекомендации задушить протесты привычными для Кремля способами.

Ситуация в Сербии сползла к политическому кризису, из которого пока не просматривается определенного выхода. По просьбе корреспондента "Свободы" положение на белградских улицах и в кабинетах власти оценил сербский журналист и политический аналитик, директор Балканской службы Радио Свободная Европа Милош Теодорович:

Милош Теодорович

– Трагедия в Нови-Саде стала причиной не только начала массовых демонстраций, но, по всей видимости, и спусковым крючком общего недовольства, накопившегося в обществе за 12 лет нахождения у власти "прогрессистов" Александра Вучича. Гибель 16 человек в результате обрушения "козырька" крыши железнодорожного вокзала является фантастически точным примером функционирования системы власти в Сербии. В этой истории есть все элементы, свидетельствующие о высоком уровне коррупции. Правительство страны самым большим своим успехом считает инфраструктурные проекты, и вот вам пример такого "успеха"! Вокзал в Нови-Саде открывали дважды в пропагандистских целях, во второй раз – в присутствии премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, который политически близок к Вучичу. Для Сербии характерны непрозрачные деловые процессы, и в Нови-Саде тоже работал китайский инвестор, чей бизнес, в основном как раз на инфраструктурных проектах, связан с мутноватыми контрактами, которые проходят через парламент практически без обсуждения.

Стиль правления Вучича – преуменьшить трагедию, чтобы снять с себя ответственность. Попытка уйти от ответственности в первые семь-десять дней после случившегося была всем очевидна. Власти сразу же начали с заверений о том, что похожие инциденты происходят повсюду в мире – как раз это и вызвало особенно сильное общественное недовольство. Оно еще возросло после того, как были избиты участники демонстрации протеста, студенты Белградского университета: на них напали провокаторы, как подозревают, связанные с властями. В обществе существует сильное недовольство властью, вот причина, по которой случай в Нови-Саде вызвал столь бурную реакцию.

Красная "кровавая" краска и отпечатки "кровавых рук власти" - еще один мем сербского протеста. Нови-Сад, 5 ноября 2024

– Дело в суде о трагедии в Нови-Саде закрыто или ещё нет?

– Это еще один индикатор работы системы. Под стражей сейчас находятся 12 или 13 человек, в основном люди, занимавшие инженерные должности. Это тоже вызвало непонимание: ни один из крупных чиновников или министров не взят под стражу, а ведь речь идет о подозрении в коррупции на самом высоком уровне. Согласно тому, что стало известно общественности за минувшие пять месяцев, в инцидент вовлечены крупные фигуры, например, бывший министр строительства Горан Весич. Но Весич провел под стражей два дня, а теперь мы вообще не знаем, в Сербии ли он. Президент компании "Сербские железные дороги" находится под домашним арестом, в то время как инженеры, которые выполняли оперативную работу и чужие приказы (вероятно, частично и они ответственны за трагедию), провели за решеткой уже пять месяцев.

Что особенно важно в этой истории: окончание реконструкции вокзала в Нови-Саде было представлено властями как триумф, чуть ли не как самый успешный проект в Европе, и случилось это всего за месяц или два до трагедии. Один из инженеров, участвовавших в модернизации вокзала, предоставил документацию, в которой ясно предупреждал: работы не завершены, может произойти обрушение. Видимо, слишком торопились отрапортовать об успехах, и ответственность правительства за гибель невинных людей очевидна. Это яркий случай, но только один из ряда подобных. Отсюда и масштаб протестов.

– Задам циничный вопрос: вот уже без малого полгода Сербия волнуется, почему бы президенту Вучичу не пойти на решительные уступки, не пожертвовать кем-то из министров, например, чтобы погасить протесты?

– Ну, он так и сделал, только что пал премьер-министр. Но философия этого протеста отличается от многих предыдущих массовых кампаний в Сербии, их ведь было немало и во времена Вучича, и при предыдущих правительствах. Демонстранты раз за разом повторяют: нас не интересует ни министр, ни президент, нас интересует качество институций, поэтому прокуратура должна первым делом провести честное расследование. Не только в отношении виновных в новисадской трагедии, но и в отношении тех, кто несет ответственность за аресты студентов во время акций протеста, ведь эти студенты подверглись насилию. Вучич сделает все возможное, чтобы маневрировать и дальше, но ему трудно даже найти собеседников для переговоров: у демонстрантов нет лидеров, протест – это сетевая структура, чем он и силен.

"Цветная революция"? Разноцветная ложь". Протест в Белграде против одностороннего освещения демонстраций государственным телевидением

– Нынешние протесты – чистой воды социальное явление, или они имеют политическое измерение?

– Это социальный протест, спровоцированный политическими причинами, и это не первый протест такого рода. Например, похожая ситуация складывалась в мае 2023 года, тогда в Белграде прошла серия массовых демонстраций после того, как 14-летний подросток убил девятерых своих соучеников и школьного охранника. Таких протестов в нашей стране случалось много, по разным поводам, как чисто политическим, так и социальным, и это явный знак: в обществе очень высок уровень разочарования, оно готово к шагу вперед – в отличие от власти и, кстати, от оппозиции. Оппозиция запуталась во внутренних спорах, ее яростно демонизирует Вучич, оттого она показала себя бессильной в кризисных ситуациях. Вероятно, здесь кроется одна из проблем массового протеста: никто не понимает, каким образом уличная активность будет сведена к конкретному набору политических требований, выполнение которых может изменить характер и поведение власти.

– А мне вот казалось, что в новейшей истории Сербии оппозиция умела пользоваться народным недовольством. В 1996 году кампания массовых протестов привела к досрочным выборам, Зоран Джинджич стал мэром Белграда. В 2000-м снесли Слободана Милошевича – и протестом оппозиции, и выборным процессом, и давлением многотысячной толпы. Почему вы считаете, что сейчас такое невозможно?

– В ваших словах только доля правды. На попытки оппозиции консолидироваться против Милошевича ушло целое десятилетие, пока возник реальный вызов для власти. Да, тогда демократические силы достигли определенных успехов, но быстро растеряли их в спорах и дискуссиях. Победившая на выборах 1997 года оппозиционная коалиция "Вместе" примерно через год распалась. Потом кандидат Милошевича победил на выборах президента, еще два года спустя Сербию бомбили силы НАТО, именно это и перевернуло ситуацию.

"Преступников - в тюрьму, народу - свободу!" Граффити на асфальте у здания управления полиции в Нови-Саде, апрель 2025 года

Вообще у сербской оппозиции есть хроническая проблема – неспособность договориться об общем интересе, это можно увидеть и сейчас. Но есть и сербская традиция, которая была особенно ярко выражена в 1990-е годы: тайная полиция и силы безопасности запустили свои щупальца в ряды политической оппозиции и успешно их раскалывали, раз за разом. Вучич здесь похож на Милошевича, хотя он другой тип политической личности. В информационном поле он работает гораздо интенсивнее и более умело, средства массовой информации теперь другие, усилия по дискредитации противников приносят власти дивиденды. Вучич записывает в состав оппозиции всех критиков правительства, и независимых журналистов, хотя их немного осталось, и интеллектуалов, и экспертов. Студентов сейчас Вучич также рассматривает как оппозицию. Это стратегия тотальной демонизации всех несогласных.

– Каждая новая кампания общественного протеста в Сербии приносит с собой надежды на молодежь, на "поколение, которое мы вырастили и воспитали", упования на то, что "хотя мы, когда сами были молодыми, не достигли успеха, сейчас успеха наверняка добьются наши дети". Делается ставка на свежую социальную и политическую энергию. Молодежные протесты в вашей стране действительно всегда дают яркую телевизионную картинку, их участники креативны и изобретательны, полны импульса перемен. Эти формы протеста могут превратиться в политическое оружие?

– Если они будут политически четко артикулированными, то, вероятно, могут. Невозможно точно сказать, до какой степени Вучич утратил общественную поддержку, но можно оценить, что именно сербский президент уже потерял. В стране в целом крайне активна критика правительства, такого раньше не было. Средства массовой информации работают под значительно большим давлением власти, чем прежде. У оппозиции, кроме социальных сетей и уличных кампаний, нет заметных возможностей влиять на общество. У Вучича сохраняется поддержка, в том числе кое-где в Европе, но надо быть слепым и глухим, чтобы не понимать: проблемы нарастают. Вучич надеется на интеграцию с ЕС, но захочет ли Евросоюз позволить себе еще одного полностью изолированного от общества партнера?

Отдельный вопрос, может ли Вучич рассчитывать в такой ситуации на поддержку России? Тут довольно неясная ситуация, потому что в своей политике баланса Вучич всегда учитывал фактор близости к Путину. В ответ на упреки в дружбе с Кремлем он утверждает: я не разговаривал с Путиным со времени начала войны в Украине. Конечно, сам Вучич с Путиным не встречался, но политики из президентского окружения, такие, как Александр Вулин, часто ездят в Москву.

Факторов, которые влияют на развитие ситуации, много, и невозможно сказать, сильнее Вучич сейчас или слабее, чем месяц назад, невозможно сказать, больше у протеста шансов на успех или меньше. Но ясно вот что: протест имеет карнавальный характер, и общая апелляция его лидеров к Евросоюзу очевидна. Студенты хотят послать Европе громкое сообщение, пытаются привлечь к себе внимание. Европейская перспектива для них очень заманчива.

– Помню, когда в 1996 году в Белграде разразились подобные гражданские протесты против подтасованных властью выборов, главным лозунгом стало утверждение "Белград – это мир". Сербские граждане и теперь утверждают: мы европейский народ, мы часть единой Европы и ее гордость. Однако колесо политики вертится вхолостую – вроде крутится, но движение вперед малозаметно, Сербия по-прежнему далековата от ЕС.

– Да, Сербия застряла на 30 лет во власти более или менее авторитарных режимов. Вучич – явный популист, и по критериям глобальных политических процессов последнего десятилетия я возьмусь утверждать, что он чрезвычайно талантливый популист. Но если Вучич и добился какого-то практического успеха для своей страны, то только потому, что вел диалог с международным сообществом. Он позволил иностранным инвесторам войти в небольшую сербскую экономику, но процесс этот под руководством Вучича был непрозрачным и, вероятно, коррупционным. Прежде всего вспоминается история с горнодобывающим концерном Rio Tinto, намеревавшимся разрабатывать литиевые месторождения на западе Сербии. Угроза экологических потерь была ощутимой, соглашение вызвало сильное общественное разочарование и очередную волну протестов. Очень во многих отношениях действия Вучича можно охарактеризовать как проблематичные.

– Одним из драматических эпизодов кампании протеста стало вероятное применение полицией против демонстрантов так называемых звуковых пушек. По многочисленным данным, это обстоятельство вызвало у сотен людей проблемы со здоровьем. История обсуждается до сих пор, и вот специалисты из ФСБ, приглашенные их белградскими товарищами для проведения экспертизы, сделали выводы о том, что никаких пушек полиция не применяла, о чем Вучич и отчитался перед общественностью.

Примерно в эти же дни российский интернет-портал "Важные истории" опубликовал расследование о том, что с момента начала войны против Украины Сербия предоставила свое гражданство более чем двумстам россиянам, среди которых множество людей с сомнительными, по критериям ЕС, биографиями. Не могу не спросить: как считаете, это политика "ты – мне, я – тебе"? Очевидно, что Сербия сейчас важнее для Кремля, чем еще несколько лет назад, потому что это одно из последних окон, через которое ФСБ может проникать в Европу: ведь гражданам Сербии не нужны шенгенские визы.

– У Москвы в последние годы совсем немного собеседников в Европе, и Сербия (вместе с Венгрией и Республикой Сербской в Боснии) – в этом пакете. Между Москвой и Белградом не прекращалось прямое авиасообщение, российские футболисты прилетают играть с сербскими клубами. В Белграде работают Sputnik и RT, никто их не запрещает, о чем, кстати, наша редакция неоднократно писала. Мы обнаружили различные сделки с участием компаний-посредников, которые занимаются сомнительным, мягко говоря, экспортом продукции в Россию, в том числе через третьи страны типа Кыргызстана. Эти компании зарегистрированы где-нибудь в деревенском доме под Белградом.

В Сербии в последние годы нашли пристанище десятки тысяч россиян. Однако на выборах президента России в прошлом году 80% граждан в российском посольстве в Белграде проголосовали против Путина. Очевидно, что в Сербию приехало множество противников политики Кремля. Эти русские, кстати, заметно изменили облик Белграда: в центре города появились новые модные кафе, которыми владеют русские; многие эмигранты полезно работают в сфере ИТ. Может быть, это и неплохо, что Вучич открыл сербское пространство для таких русских. А история со звуковой пушкой, вернусь к вашему вопросу, касается не только России. Вучич также обратился за экспертной помощью в ФБР, мы ждем результата их расследования.

Русские эмигранты в Белграде накануне выборов президента России. Март 2024 года: "Путин - не Россия"

Вопрос и в том, какие у официальной Москвы ожидания от Вучича. Путин в своей политике последних лет опирается прежде всего на национализм. Для Вучича этот политический компонент менее важен теперь, хотя он начинал как яростный правый традиционалист. Вучич, в отличие от Путина, позволяет своим противникам выходить на протесты. То, что сближает этих двух политиков – умение оборачивать в свою пользу политический примитивизм части общества. То, что и как говорят Путин и Вучич, очень опасно, их лексикон основан на примитивизме, это их способ разговора с обществом, их "звуковые пушки". Многие их сторонники и соратники столь же примитивны и потому опасны. При Вучиче в Сербии сильно разрослась сеть таблоидных СМИ, которые ничего не делают, кроме того, что разжигают кампании самой примитивной клеветы, преимущественно в адрес противников власти. Это создает атмосферу социальной тревожности, в которой никто не чувствует себя в безопасности, хотя степень общественного насилия в Сербии, конечно, несопоставима с российской.

– Изменится ли что-нибудь при новом сербском правительстве доктора Джуро Макуца?

– Это вовсе не новый эксперимент Вучича. Одно время у "прогрессистов" мэром Белграда тоже был врач, Зоран Радойчич, помалкивал себе, особенно "в свои дела не вмешивался", как у нас говорят. У него был заместитель (бывший министр строительства Горан Весич, тот самый, что сейчас находится под следствием из-за Нови-Сада), вот он всем в столице и рулил. Премьер-министром была Ада Брнабич, сейчас она спикер парламента, тоже вполне номинальная фигура. Согласно Конституции Сербии, при нашем типе разделения властей, по всем, так сказать, оперативным вопросам самый важный человек – премьер-министр, а не президент, но к сербской реальности это малоприменимо. В правительстве немногое изменилось, обладатели ключевых портфелей остались прежними, Вучич разве что сменил министра образования, одну из мишеней движения протеста. Кто бы ни встал во главе правительства, главная проблема для него – общественное недовольство, и неизвестно, как с этим справиться.

– Протест направляется силой студенческого гнева, а вот политическая оппозиция Вучичу пока не смогла себя ярко проявить. Почему в Сербии нет теперь таких ярких политических звезд, как Зоран Джинджич или Весна Пешич? Где новое поколение демократов?

– Новые яркие звезды не появились по нескольким причинам. Во-первых, из-за действительно сильного и нечестного давления на оппозицию со стороны власти. Во-вторых, сербская политика довольно сильно коррумпирована, кое-кто присоединился к лагерю Вучича. В-третьих, я уже говорил об ошибках самой оппозиции, о ее неспособности к объединению. Перемены в Сербии, как и во время событий 5 октября 2000 года, возможны только при условии объединения всех оппозиционных сил. Но такое единение является в корне своем патологическим, поскольку объединяться должны и центристы, и левые, и крайне правые. Такое бывает раз в столетие, Милошевича ведь свергли в силу множества причудливо сложившихся обстоятельств, и Сербия свой лимит удачи, похоже, уже выбрала. Как раз так устроен студенческий протест, в чем состоит одна из его проблем и противоречий: одни люди прославляют Европейский союз, другие несут портреты Дражи Михаиловича, коллаборациониста времен Второй мировой войны. Как найти лидера, который бы всё это объединил? Это кажется невозможным.

Протесты у здания парламента Сербии в центре Белграда, март 2024 года

– Каким же тогда окажется результат протестов? Какой развязки вы ждете?

– Правительство рассчитывает на утомление участников протестов, оно и впрямь кажется неизбежным. Усталость многократно сказывалась в прошлом на исходе протестных кампаний. Наступила весна, скоро лето, и вот хороший вопрос: сколько студентов отправится отдыхать на Адриатику? В последние годы летняя температура за 40° не является для Сербии необычной, и я не могу себе представить, что протест в таких условиях может быть максимальным.

Это касается атмосферы. А что касается политики, то для студентов большим испытанием станет 30-я годовщина геноцида в Сребренице. Этот вопрос – хроническая болевая точка сербской политической дискуссии, тема, которая каждое лето целиком захватывает местную общественную жизнь. Умение держаться от этого вопроса подальше требует исключительного политического мастерства. Вучич уже пытается засунуть участников протестов в нужную ему корзину: они, дескать, "антисербы", которые действуют в соответствии с указаниями албанцев из Косова, скоро, поверьте, добавятся упреки в национал-предательстве по линии "ложных обвинений сербов в геноциде". В каком-то смысле это станет вызовом для студенческого движения, поскольку оно разделено на, так сказать, проевропейцев и националистов. Они пока объединены некоей высшей целью, и это работает довольно успешно вот уже пять месяцев, но как будет дальше?

Важно вот что: никто не хочет развязки кризиса через насилие, это было бы настоящей катастрофой для Сербии, учитывая глубину раскола в нашем обществе. Такого сценария не хотят не только демонстранты или активисты оппозиции, но и сами "прогрессисты". В Сербии сейчас большая политическая путаница, из которой трудно найти выход. Царит атмосфера разделения общества, и это будет очень трудно исправить, раскол оставляет глубокие раны. Мы уже такое видели – мое поколение, которое ожидало радикальных перемен после свержения Милошевича. Но конец Милошевича вовсе не оказался концом грустной сербской истории, лечение затянулось так надолго, что общество до сих пор не оправилось, – рассказал Радио Свобода белградский журналист и политический аналитик Милош Теодорович.

События в Сербии развиваются разнонаправленно: 18 апреля стало известно, что руководители государственного телевидения подали в суд на активистов протеста, обвиняя их в организации блокады здания телецентров в Белграде и Нови-Саде. Госчиновники также ищут помощи международного сообщества, требуя участия в рассмотрении дела представителей ОБСЕ и Европейской комиссии. В тот же день полиция допросила ректора Белградского университета Владана Джокича, поддержавшего студенческое движение – его подозревают в соучастии в организации акций протеста. А президент Вучич вслух размышляет о том, ехать ли ему в Москву на торжественные мероприятия по случаю 80-летия победы над нацистской Германией, "чтобы поговорить с Путиным о газе, нефти и всем остальном". Пасхальные праздники в Сербии проходят бурно: демонстрации и акции протеста не прекращаются во многих городах страны.

Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d1yh17qxesigdh.cloudfront.net/следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.